Государственный мемориальный музей
Булата Окуджавы в Переделкине

Михаил Светлов - 120 лет.

Михаил Светлов, Андрей Вознесенский, Белла Ахмадулина, Евгений Евтушенко на «Вечере поэзии», 1962 год

В СССР трудно было найти человека, который не знал бы знаменитых «Гренады» и «Каховки», а каждый пионер с восторгом и волнением пел песню «Маленький барабанщик». Имя автора носят пароходы, шахты, улицы и библиотеки. Михаил Светлов, поэт, драматург, журналист родился 17 июня 1903 года – 120 лет назад.
Светлов был народным любимцем, но жизнь его не была гладкой. Комсомолец-романтик, он был исключен из комсомола. Веря в идеалы революции, он никогда не вступал в партию. Воспевая мечту о летящей к счастью молодой стране, он был гоним властями. Светлов добровольцем ушел на Гражданскую, а его преследовали за симпатии к троцкистам. Военным корреспондентом он дошел до Берлина в 45-м, но был «невыездным».
Многажды отмечено, что «Веселый барабанщик» Булата Окуджавы вырос из «Юного барабанщика» – песни Михаила Светлова. Вообще-то это вольный перевод с немецкого, но в немецком оригинале песни юных спартаковцев упоминался как раз трубач; Светлов, надо полагать, заменил его барабанщиком не только из соображений ритма. Песня была знаковой, ее знала вся пионерия тридцатых...

Средь нас был юный барабанщик,
В атаках он шел впереди
С веселым другом – барабаном,
С огнем большевистским в груди.

Отблеск эпохи, эти стихи удивительным образом вобрали и тогдашнюю наивность, и тогдашний пафос, – а ведь мы ценим песню и за эту способность: она концентрирует то, чем мы жили. Бессмертие обеспечивается не только совершенным образцам, которые могли быть написаны во всякое время, – но и сочинениям, в которых время явило себя с наибольшей полнотой. Эти вещи перестали быть текстами и стали частью биографии...
В конце пятидесятых Светлов много выступал  и Окуджава часто слушал его. Связывала их и личная симпатия.  А личное  знакомство со Светловым состоялось в 1957 году
Что до Светлова – он не сомневался в таланте Окуджавы никогда и, думается, признавал за ним большое будущее (Быков). Оригинальность светловского дарования несомненна — и тем не менее Светлов являлся прямым наследником ряда традиций русской классической поэзии.  И ему посчастливилось увидеть талантливого наследника, который творчески использует и переосмысляет его опыт.
Именно у Светлова мы часто встречаем упоминания о военных оркестрах («И всех военных оркестров трубы – они твои»),  у него труба впервые выступит грозным символом будущего, вторгшегося в настоящее:

Приговор прозвучал,
Мандолина поет,
И труба, как палач,
Наклонилась над ней.

Но ведь это отзовется потом не только в бесконечных окуджавовских упоминаниях военных оркестров, барабанов и труб – это прямо аукнется в «Песенке о ночной Москве»:

Кларнет пробит, труба помята,
Фагот, как старый посох, стерт,
На барабане швы разлезлись,
Но кларнетист красив, как черт…

Музыкальность – непременная составляющая светловской лирики. Немудрено, что на его стихи написано множество песен и они благополучно живут. Композиторы любили с ним работать.
А ещё помимо тематических и мировоззренческих сходств Окуджаву и Светлова роднило нечто трудноопределимое – то, что в сочетании с авторским личным обаянием превращало их концерты в праздники и преображало зрителей. Лев Шилов в «Голосах, зазвучавших вновь» вспоминал, что только на концертах Светлова и Окуджавы видел в зале столь просветленные лица (Быков). И в самом деле – как бы ни выглядели их сочинения на бумаге, во время выступлений публика вообще забывала, на каком она свете.  
Официального признания Светлов удостоился только после смерти: в 1967 году ему была присуждена его единственная литературная награда - Ленинская Премия в разделе «Поэзия». Посмертно…

Нет! Жизнь моя не стала ржавой,
Не оскудело бытие...
Поэзия – моя держава,
Я вечный подданный её.
Не только в строчках воспалённых
Я дань эпохе приношу, –
Пишу для будущих влюблённых
И для расставшихся пишу.
О, сколько мной уже забыто,
Пока я шёл издалека!
Уже на юности прибита
Мемориальная доска.
Но всё ж дела не так уж плохи,
Но я читателю знаком -
Шагал я долго по эпохе
И в обуви и босиком.
Желание вошло в привычку —
Для взрослых и для детворы
Так хочется последней спичкой
Зажечь высокие костры!
И, жаждою тепла влекомы,
К стихотворенью на ночлег
Приходят все — и мне знакомый
И незнакомый человек.
В полярных льдах, в кругу черешен,
И в мирной жизни, и в бою
Утешить тех, кто не утешен,
Зову Поэзию свою.

17.06.2023